Пруд
(Сказка не только для детей)
Давным-давно, между Волгой и Уралом среди дремучих лесов, протекала небольшая речка Иж. Почему ее так назвали, никто толком до сих пор объяснить не может. Однажды весной у речки, там, где правый берег был пологий, а левый крутой, собрались сотни людей и закипела работа. Одни стали подвозить к речке глину, другие забивали сваи, третьи рубили лес, росший по берегам. Вскоре поперек речки возникла плотина, и появился на свет небольшой пруд. Малыш пруд удивительно быстро рос, затапливая берега и разливаясь вширь. Подрастая, он видел, как ниже плотины люди строили завод. Прошло всего несколько лет, люди увидели, каким большим и сильным стал пруд и решили: пора ему заняться делом. Открыли они задвижки, хлынула вода в каналы под плотиной и закрутила большие деревянные колеса. А от них пришли в действие молоты, меха для раздувания огня и другие машины. Сотни людей стали работать на заводе благодаря пруду. Одни привозили издалека чугунные чушки, сначала на баржах по реке, затем на лошадях. Другие валили лес для строительства новых заводских зданий и своих домов. Третьи пилили и кололи дрова, складывали их в большие кучи, покрывали дерном и поджигали. Следили, чтобы огонь был слабый – надо было получить древесный уголь для заводских горнов, чтобы нагреть в них докрасна чугун. А самые грамотные опытные рабочие и мастера работали на молотах и других заводских машинах. Они изготавливали длинные железные полосы толщиной с палец и шириной с ладонь. Отправляли их в долгий путь до старой и новой столиц огромной империи. В старой столице, Москве, эти полосы клали в стены при ремонте Кремля, в новой, Санкт-Петербурге – использовали при строительстве дворцов, соборов и других зданий.
А еще изготавливали сотни тяжелых якорей для кораблей. Некоторые якоря для больших кораблей весили десятки пудов. В то время вес измеряли не в килограммах или тоннах, а пудах, и один пуд был равен 16 килограммов.
В общем, молодой пруд работал день и ночь, принося пользу людям. А сколько рыбы развелось в пруду! Многие люди стали делать лодки, часто не из досок, а просто брали толстое бревно и выжигали середину бревна. Чтобы края не загорались, поливали их водой. Один конец бревна чуть заостряли, и получалась лодка.
А на севере, на берегах реки, которая дала жизнь пруду, сотни людей рубили лес, строили плоты и сплавляли их по реке к пруду. На берегах пруда рос поселок и лес был нужен людям и для строительства и для отопления домов во время долгой зимы.
Но больше всего леса шло на изготовление древесного угля. Без него железа делать в то время не умели.
А сколько родников питало пруд чистой водой. Особенно один, что был недалеко от плотины, под крутым берегом, самый большой. Помнил пруд, как однажды в поселок пришло большое войско, а их командир объявлял себя царем. Приказал он казнить тех, кто издевался над рабочими завода, и казнили их вместе с заводским начальником-полковником, а завод почти весь разорили и сожгли. Но вскоре лже-царя поймали и тоже казнили, и на этом смутное время закончилось, а заводской люд прозвал тот ключ полковницким.
Через много лет один славный купец построил у этого ключа пивомедоваренный завод. Напитки, изготовленные из воды полковницкого ключа называли за высокое качество «несравненными», а слава об этом заводе и купце разошлась по многим городам и селам.
Вскоре завод восстановили, и он заработал, как прежде. Когда на заводе стали делать ружья, еще больше стали сплавлять леса. Но были и неаккуратные люди, у которых бревна тонули и засоряли пруд. Другие, поселившись на берегу небольшой речки, которая впадала в пруд, выбрасывали в нее мусор, а он тоже попадал в пруд. Все это пруду было не по душе
Но пруд был такой большой и молодой, что легко справлялся со всем этим. Даже когда ветер уносил в сторону пруда тучи дыма и сажи от заводских труб. Дым уносило ветром, а вот сажа и пыль ложились на чистую поверхность пруда. Летом эта грязь сразу шла ко дну, а это очень не нравилось пруду и всему живому, что обитало в нем. Зимой лед и снег становились черными до нового снегопада. И так повторялось до весны, когда люди открывали вешняки – так называли специальные большие заслонки в плотине. Весной лед и снег таяли, и часть грязи уносилась с водой в открытые вешняки. Но много грязи оседало и на дно. Пруд чувствовал, что с каждым годом дно покрывается все больше и больше слоем грязи.
Когда началась большая война, которою люди стали называть мировой, завод еще больше стал выпускать оружия, еще больше отравы стало выпадать на пруд и его берега. Но пруд понимал, что война есть война, и надо терпеть и ждать ее окончания. Закончилась война, но вскоре и на берегах пруда люди стали снова почему-то воевать. Пруд не мог понять, почему люди, живущие в одной стране и говорящие на одном языке, стали стрелять друг в друга.
Наконец, наступило мирное время. Завод работал в полсилы, дыма и копоти стало намного меньше. А стало это потому, что после сражений, многие рабочие и специалисты покинули город и разъехались кто куда мог. С одной стороны пруд радовался, ему стало легче, с каждым годом он все больше обновлялся чистой водой речки, на которой его создали. Все больше становилось в пруду рыбы. Но с другой стороны, ему было жаль горожан, он видел их бедное существование, но помочь им он мог только рыбой.
Шли годы. В заводе появлялись новые корпуса с трубами, задымил завод пуще прежнего. А на берегу пруда люди построили огромную электростанцию с десятком труб.
Прошло еще несколько лет, и однажды пруд узнал, что началась новая большая война. Заводы и электростанция работали и днем и ночью, и еще больше стало дыма и сажи в небе над прудом.
Пруду было тяжело, возраст давал знать, но он терпел, понимая, что людям во время войны тяжело, надо выпускать оружие, чтобы победить коварного врага. Вот кончится война, и люди помогут старому другу, работавшему на них всю жизнь, — думал пруд.
Наступил год победы, люди радовались наступившему миру, мечтали о счастливом послевоенном будущем. Но надо было работать, что восстанавливать разрушенные войной города и села, заводы и фабрики. Так же, как и раньше, продолжали дымить трубы заводов, а отравленные заводские стоки все больше стали попадать в пруд. Люди не жалели денег на производство, считая, что очистка выбросов заводских труб и ядовитых растворов обойдется слишком дорого, а так как денег на это нет, то природа может потерпеть. И с прудом ничего не случится, он такой большой, он справится, он же проточный, вода в нем обновляется за счет речек.
Но пруд уже был старый и больной, и как никогда раньше ему нужна была помощь. Давно исчезли ракушки и крупная рыба, и почти никто не помнит, что когда-то был рыбный завод. И родники уже не те. Люди стали боятся пить родниковую воду. Откуда ни возьмись, в пруду появились сине-зеленые водоросли. Страшно стало и пруду, и людям. Спохватились люди, начали чистить пруд, но за два века столько грязи накопилось, что и ста лет не хватит, чтобы его очистить. А чистить надо не только сам пруд, но и речки, а самое главное душу людей, чтобы они, наконец, поняли, что с природой надо обращаться бережно, по-человечески.
А тут новые беды обрушились на больного. Самые умные люди придумали одноразовые товары: упаковку, посуду и многое другое. Люди не успевали вывозить мусор и временами даже улицы и дворы стали превращаться в свалки мусора, не говоря уже и пруде.
Тысячи пластмассовых бутылок и пакетов люди оставляли после «отдыха» на живописных берегах пруда и речек. Где уж речкам быть чистыми, когда на их берегах люди построили сотни гаражей, и после хорошего дождя машинное масло смывалось в воду!
А вот совсем недавно наш больной и старый пруд получил еще один удар: самые-самые умные люди придумали закон, по которому охранная зона (ее называют водоохраной) уменьшилась с 500 до 50 метров! Ура, возрадовались строители! Можно застроить берега пруда прекрасными домами наивысшего комфорта с подземными гаражами!
Совсем опечалился пруд. Понял он, что помощи ждать ему еще долго, а если люди не придут на помощь, то превратится он в болото. Все чаще вспоминает он свою юность, когда видел радость рыбаков, поймавших крупную рыбу, слышал звонкие голоса тысяч купающихся детей. А купающихся все меньше, уже три года запрещено купаться в пруду – вода непригодна для купания.
А еще несколько больных голов задумали построить остров, на нем высокую башню, под 120 метров, к которой машины подвозили бы дорогих гостей. В башне, как в сказке, чего только не запланировали: и ресторан, и номера гостиничные, и кухни, и залы заседаний, одним словом – люкс-сервис, а может быть и еще выше – эксклюзив. Начальники и деньги на проект наскребли, и в столице одобрили. Только горожане не поняли задумку эту, говорили, к чему пруд губить, за городом места хватает. А некоторые, особенно упрямые защитники пруда, даже аж тысячи подписей протеста собрали, в столицу отправили. Защитите, мол, наш пруд от этой напасти! Слава богу, кризис пришел, не до башни начальникам стало.
Тяжкие времена наступили для пруда. Друзей-ракушек давно уже нет, от водорослей да грязных речек защитить некому. А когда-то, вспоминает пруд, речки эти были чистыми, не зря люди дали им красивые имена: Малиновка, Подборенка, Пазелинка.
И кричит пруд слабеющим голосом: «Люди! Помогите больному! Я столько лет работал для вас, я еще мог бы пользу вам принести! Не бросайте меня!»
Не слышат люди, у них свои заботы: одним надо выживать, другим богатеть, некогда им природе помогать. А пруду остается только надеяться, что когда-нибудь люди поймут: они сами — часть природы.
Март 23rd, 2012 at 9:45 дп
Вот это да, еще пишут же хорошие статьи, молодец, автору огромный респект.